Уровень безработицы в России достаточно высокий. В 2019 году уровень безработицы в России достиг 4.9%.

Специалисты отмечают, что в РФ не всегда был высокий процент безработных. Максимальный уровень безработицы приходился именно на 90-е годы. Это связано в первую очередь с развалом Советского Союза.

Согласно статистике безработицы в России, в 1992 году в РФ было 3.9% безработных от общей численности трудоспособного населения. Но уже через 6 лет данный показатель увеличился до 8.9%. Основная причина безработицы на тот момент – перестройка и закрытие многих государственных учреждений и заводов.

1999 год стал для России одним из кризисных. В этот период процент безработных среди женщин достиг 46.1 % и 53.9% для мужчин. Основная причина такой ситуации крылась в большом государственном долге РФ и низкой стоимости сырья, которое импортировалось за рубеж.

С 1992 по 1999 год количество безработных выросло почти в 2.4 раза.

Уровень безработицы в РФ в 2018 году — 4,9%

С 2000 гг. ситуация относительно трудоустройства немного улучшилась. Страна постепенно восстанавливалась после развала СССР, реализовывала крупные проекты, которые начали предоставлять рабочие места россиянам. В 2000 году областей с уровнем незанятости ниже 15% было около 20.

Борьба с безработицей

Пик борьбы с безработицей в России приходится на 2009 год. В этот период правительством организовывались общественные работы для нетрудоустроенных граждан, а службы занятости начали выдавать кредиты для открытия предпринимательского дела. Также в 2009 году была внедрена организация курсов по переквалификации работников.

Таблица: безработица: динамика изменения в процентах по годам

Год	Незанятость
1992	5.9%
1993	5.9%
1994	8.1%
1995	9.5%
1996	9.7%
1997	11.8%
1998	13.3%
1999	12.9%
2000	10.6%
2001	9.0%
2002	7.9%
2003	8.2%
2004	7.8%
2005	7.1%
2006	7.1%
2007	6.0%
2008	6.3%
2009	8.4%
2010	7.3%
2011	6.5%
2012	5.5%
2013	5.5%
2014	5.2%
2015	5.6%
2016	5.5%
2017	5.5%
2018	4.9%

Причины

Специалисты выделяют несколько причин безработицы в России:

• Первая причина заключается в технологическом прогрессе. Сегодня многие процессы на предприятиях и заводах выполняет современное оборудование. Если сравнить технологический уровень сегодня и 20–30 лет назад, то можно сделать вывод, что применение новых технологий значительно сокращает потребность в рабочей силе.
• Экономический фактор. Во время экономического кризиса работники подпадают под сокращение из-за нежелания или невозможности оплаты их труда со стороны руководства, поэтому происходят массовые увольнения трудовых ресурсов.
• Рост численности трудоспособного населения.
• Низкая оплата труда.

Разновидности безработицы

Виды безработицы:

1. Фрикционная. Данный тип незанятости характеризуется затратами времени на поиск нового рабочего места.
2. Структурная. Эта форма безработицы характеризуется технологическими изменениями в производстве. Иными словами, человек, уволившись из другой отрасли, не может трудоустроиться в другую сферу.
3. Циклическая — возникает вследствие экономического кризиса.
4. Сезонная связана с тем, что многие предприятия в случае отсутствия потребности в рабочей силе просто увольняют сотрудников, а не отправляют их в отпуск или снижают заработные выплаты.

Как на самом деле обстоят дела с безработицей в России — об этом следующее видео.

Отдельно от всех форм существует скрытая безработица в России. Данный тип незанятости возникает в том случае, когда человек официально не трудоустроен, но при этом сохраняет трудовые отношения с работодателей и регулярно получает зарплату за свой труд.

Размер пособия по безработице

Пособие по безработице в России выплачивается тем резидентам РФ, которые встали на учёт в службе занятости.

Выплата пособий по безработице регулируется законом «О занятости населения в РФ».

Скачать федеральный закон «О занятости населения в Российской Федерации» (ред. от 01.05.2017 г.) .

Если человек стоит на учёте первые 3 месяца, то он получает выплату в размере 75% от . Если он состоит на учете 7 месяцев, то пособие будет равно 60%. Если человек остается без работы на протяжении года, то в таком случае размер пособия не превысит 45% от его прошлого среднего оклада.

Анализ безработицы в 2019 году

Согласно статистическим данным в апреле 2019 года численность трудоспособного населения Российской Федерации составила 76 000 000 человек, 72 300 000 из которых экономически занятые, то есть . Остальная часть населения являются безработными.

Таблица: занятость населения России по округам в 2019 году

Округ	Численность трудоспособного населения	Численность трудоустроенных лиц	Численность безработных	Уровень безработицы
Центральный	21 314 100	20 661 200	652 900	3,1%
Северо-Западный	7 509 400	7 200 400	309 000	4,1%
Южный	8 233 400	7 751 400	482 000	5,9%
Северо-Кавказский	4 630 300	4 121 400	508 900	11,0%
Приволжский	14 942 300	14 267 200	675 100	4,5%
Уральский	6 393 500	6 084 500	309 100	4,8%
Сибирский	9 593 900	8 941 700	652 200	6,8%
Дальневосточный	3 331 500	3 144 800	186 700	5,6%

Таблица: занятость населения в России в 2019 году по регионам

Регион	Количество занятых людей (трудоустроенных)	Количество безработных граждан РФ	Уровень безработицы
Алтайский край	1 195 000	74 000	6.23%
Амурская область	378 000	25 700	6,4%
Архангельская область	602 000	34 000	1.5%
Астраханская область	481 100	39 900	7,7%
Белгородская область	790 500	33 100	4,0%
Брянская область	573 100	27 100	4,5%
Владимирская область	684 300	36 800	5,1%
Волгоградская область	1 222 300	74 100	5,7%
Вологодская область	547 800	31 600	5,5%
Воронежская область	1 139 800	43 900	3,7%
Еврейская автономная область	74 000	6 500	8,1%
Забайкальский край	477 500	55 600	10,4%
Ивановская область	497 300	24 700	4,7%
Иркутская область	1 092 300	78 700	6,7%
Кабардино-Балкарская Республика	409 000	49 800	10,9%
Калининградская область	502 300	26 600	5,0%
Калужская область	515 000	21 600	4,0%
Камчатский край	169 600	9 100	5,1%
Карачаево-Черкесская Республика	191 600	27 700	12,6%
Кемеровская область	1 225 500	83 800	6,4%
Кировская область	622 200	35 100	5,3%
Костромская область	305 900	15 900	5,0%
Краснодарский край	2 651 800	155 300	5,5%
Красноярский край	1 419 200	69 800	4,7%
Курганская область	364 200	31 300	7,9%
Курская область	550 100	24 200	4,2%
Ленинградская область	933 600	41 400	4.2%
Липецкая область	569 900	23 500	4,0%
Магаданская область	95 697	3 380	1.5%
Москва	7 184 200	92 500	1.3%
Московская область	4 008 400	114 800	2.8%
Мурманская область	399 700	28 000	6,5%
Нижегородская область	1 688 400	74 700	4,2%
Новгородская область	294 200	16 700	5,4%
Новосибирская область	1 334 300	102 200	7,1%
Омская область	72 750 100	4 078 200	6.7%
Оренбургская область	939 100	47 600	4,8%
Орловская область	347 700	18 400	5,0%
Пензенская область	642 200	29 400	4,4%
Пермский край	1 189 700	67 800	5,4%
Приморский край	981 600	58 300	5,6%
Псковская область	291 600	19 800	6,4%
Республика Адыгея	188 000	17 000	8.8%
Республика Алтай	84 400	10 400	11,0%
Республика Башкортостан	1 852 100	105 700	5,4%
Республика Бурятия	412 100	43 300	9,5%
Республика Дагестан	1 215 700	162 100	11,8%
Республика Ингушетия	190 700	68 400	26,4%
Республика Калмыкия	124 900	13 000	9,4%
Республика Карелия	277 100	28 800	9,4%
Республика Коми	396 700	32 100	7,5%
	849 600	59 200	6,5%
Республика Мордовия	394 600	18 800	4,6%
Республика Саха (Якутия)	460 800	34 900	7,0%
Республика Северная Осетия – Алания	302 300	42 900	12,4%
Республика Татарстан	1 955 300	68 100	3,4%
Республика Тыва	106 000	13 500	11,3%
Республика Хакасия	243 600	12 400	4,8%
Ростовская область	2 038 400	113 000	5,3%
Рязанская область	490 100	24 200	4,7%
Самарская область	1 637 200	60 300	3,6%
Санкт-Петербург	3 012 200	46 200	1.5%
Саратовская область	1 125 300	61 900	5,2%
Сахалинская область	259 100	15 900	5,8%
Свердловская область	2 050 800	105 200	4,9%
Севастополь	200 600	9 700	4,6%
Смоленская область	481 100	30 900	6,0%
Ставропольский край	1 269 900	69 800	5,2%
Тамбовская область	487 200	21 800	4,3%
Тверская область	650 100	30 000	4,4%
Томская область	522 800	33 800	6,1%
Тульская область	757 300	30 900	3,9%
Тюменская область	1 900 600	65 000	3,3%
Удмуртская Республика	746 900	33 300	4,3%
Ульяновская область	593 000	24 700	4,0%
Хабаровский край	711 200	30 600	4,1%
Чеченская Республика	493 000	150 300	14,07%
Чукотский автономный округ	29 800	1 000	3,1%
Ярославская область	629 100	38 500	5,8%

Ситуация в некоторых регионах Российской Федерации

Алтайский край

В Алтайском крае один из самых высоких уровней безработицы. Это связано в первую очередь с тем, что большая часть населения занята в сельском хозяйстве. Фермеры , но они официально не трудоустроены, так как работают сами на себя, поэтому по статистике данная категория жителей Алтая числится безработными.

В Алтайском крае проживает 2 350 080 человек, 1 195 000 экономически активные, то есть трудоспособные граждане. На сегодняшний день официально работает приблизительно половина трудоспособного населения – почти 1 121 000 человек. Согласно статистике 74 000 граждан Алтайского края числятся безработными. Уровень безработицы по этому региону составил 6.23%.

Республика Адыгея

Республика Адыгея на сегодняшний день входит в число регионов с самым высоким показателем уровня безработицы – 8.8%. В 2017 году уровень безработицы был равен 9.1%, а это означает, что ситуация немного улучшилась. Большая часть безработных зарегистрирована именно в сельской местности, где люди занимаются фермерством.

Районы Республики Адыгеи с самыми высокими показателями безработицы:

• Шовгеновский район – 10.2%.
• Гиагинский – 9.3%.
• Кошехабльский – 6.4%.

Самый маленький процент безработных в Майкопе – всего 2.5%.

Архангельская область

Архангельская область – один из районов с самым низким показателем уровня безработицы – всего 1.5%. Наибольшее количество людей без места трудоустройства зарегистрировано в таких районах этой области, как:

• Мезенский,
• Лешуконский,
• Пинежский.

Открытые вакансии в Архангельской области

Магаданская область

В Магаданской области один из самых низких показателей безработице по всей Российской Федерации – всего 1.5%. В это области представлено свыше 2 500 вакансий на 1 500 граждан региона. Сегодня Магаданская область нуждается в рабочей силе, но при этом для стабилизации ситуации по трудоустройству власти приняли решение сократить квоту на иностранную рабочую силу в 2 раза.

Все страны мира объединяет одна общая проблема – отсутствие рабочих мест. Как показывает статистика безработицы, с каждым годом появляется все больше людей, которые занимаются поиском работы.

Безработица в мире

Статистика безработицы по странам просто пугает. В 2016 году было зарегистрировано около 200 млн нетрудоустроенных. В 2017 году эксперты прогнозируют сокращение рабочих мест еще приблизительно на миллион.

Основной причиной возрастания уровня безработицы по статистике является замедление роста . Это относится больше к развивающимся странам, например, к Китаю. Также снизился продукции, что тоже подталкивает к негативным последствиям. Сегодня безработица в мире по статистике выделяет 46% рабочих мест, которые могут исчезнуть в любую минуту.

Многие люди трудятся неофициально и за довольно низкую , что очень сильно сказывается на качестве продукции. Для таких работников социальная защита сводится к минимуму.

Нетрудоустроенными считаются граждане страны, не имеющие официального дохода от своей деятельности, а также те, кто находится более четырех недель в поисках работы. Таким жителям следует зарегистрироваться в службе занятости.

Почему возникает дефицит рабочих мест

Отсутствие рабочего места для женщин и мужчин разделяют на несколько типов:

• вынужденное;
• зарегистрированное;
• маргинальное;
• неустойчивое;
• технологическое;
• скрытое.

Вынужденная безработица или ее еще называют добровольной – это когда человека не устраивают условия возможной работы (маленькая заработная плата, вредные условия труда). Во втором случае люди ищут подходящее место для заработка, но при этом официально числятся на бирже . Маргинальным считается отсутствие рабочего места у мало защищенного .

Уровень безработицы в Украине по статистике за 2016 год:

После того как подняли минимальную заработную плату в стране, количество увольнений начало возрастать. В 2017 году минимум по прогнозам экспертов 10% работоспособных граждан останутся без дохода. При этом в больших городах легче найти работу, тогда как в небольших населенных пунктах – это серьезная проблема. Некоторые граждане могут год провести в активном поиске, но все напрасно.

По этой причине возрастут неформальные сферы занятости, что в свою очередь может негативно сказываться на деятельности предприятий.

Безработица и молодежь

Не менее плачевная картина наблюдается с молодыми специалистами. Статистика безработицы среди уже насчитывает в мире больше, чем 75 млн людей. В некоторых странах она составляет 50% от общей цифры. Сюда входит:

1. Португалия.
2. Испания.
3. Италия.
4. Греция.

В России безработица среди молодых людей составляет 30%. В Республике Беларусь – приблизительно 32%.

Нетрудоустроенных в Дагестане среди молодежи с каждым годом становится все больше. Если в прошлом году уровень безработицы среди молодежи по статистке значился 3,1%, то в этом году ожидают 3,5%.

Статистика безработицы молодежи подтверждает, что большинство специалистов после получения профессии в своей стране, стремятся уехать работать за границу. Однако в других странах людей получающих пособие по безработице по статистике не меньше.

Если приложить максимум усилий, то можно добиться восстановления рабочих мест всего за 5 лет. История уже знает такие случаи, например, в 1930 году сумели за полгода снизить количество нетрудоустроенных людей в 5 раз.

Аналитики рекрутинговой компании Superjob считают, что 2017 год станет переломным для российского рынка труда. Компании будут стараться нанять лучших сотрудников, а действующих поставить в условия «развивайся или уходи». С 2018 года начнется сокращение предложений для сотрудников низкой квалификации на 5% каждый год. Реальная безработица будет расти на эту же цифру. Таким образом, при существующих тенденциях общий уровень реальной безработицы в России к 2022 году может вырасти в несколько раз, до 20-25%. Спрос на специалистов высокой квалификации будет только расти. Сохранить занятость населения существующими методами государственной поддержки занятости не получится.

Кризисное безвременье принесет и изменение спроса на рынке труда.

Будет повышаться спрос на веб-разработчиков, специалистов по информационной защите, кибербезопасности.

В сфере добычи сырья понадобятся специалисты по разведке и разработке месторождений, совершенствованию технологий.

В промышленности — ​инженеры в машиностроении, в нефтегазовом сегменте, специалисты в лесной промышленности, инженеры в авиационной, пищевой промышленности.

В продажах — ​менеджеры по продажам высокотехнологичных продуктов.

В банковской сфере — ​управленцы, специалисты по работе с залогами и проблемной задолженностью.

В юриспруденции — ​специалисты в области международного и налогового права.

Будут востребованы НR: директора по персоналу, аналитики с техническим бэкграундом, специалисты по внутреннему обучению.

В зону риска потери работы попадут бухгалтеры начального уровня, продолжатся сокращения численности бухгалтерских подразделений на средних и крупных предприятиях, в том числе государственных. К 2020 году рынок труда для бухгалтеров начального уровня и делопроизводителей может сократиться в три раза.

Банки перестанут размещать новые вакансии и начнут сокращение позиций специалистов, задействованных в бумажном документообороте.

Снизится спрос на сотрудников контакт- и колл-центров в связи с расширением автоматизации подобных видов деятельности. В целом в ближайшие годы в разы сократится объем работы для специалистов по обработке информации.

Сократится спрос на преподавателей иностранных языков.

С 2018 года начнет снижаться спрос на квалифицированных рабочих на промышленных предприятиях.

О том, что рынок труда в России живет в ожидании очередного затяжного стресса, говорит и следующий факт: год назад число россиян, согласных на зарплату по «черной» или «серой» схеме, было минимально, а сегодня уже 47% опрошенных готовы отказаться от «белой» зарплаты. Труднее всего находят работу женщины предпенсионного возраста и молодые люди до 25 лет.

В апреле 2016 года безработица в России составила 6%. Это порядка 4,5 млн человек. Службы занятости подали информацию о миллионе обратившихся. А различные социальные опросы говорят о том, что 27% граждан в 2016 году пожаловались на сокращение рабочих мест.

Центр занятости

Центр занятости населения «Басманный» в Лялином переулке в середине рабочего дня пуст.

В коридоре сидит одна девушка. Администратор в зале спрашивает, что меня интересует. Отвечаю, что в принципе меня интересует, чем мне как безработной могут здесь помочь. «Это вам в третий кабинет». Молодой человек за компьютером просит паспорт. Выясняется, что просто так посмотреть вакансии я не могу — ​сначала должна зарегистрироваться в центре занятости по месту прописки.

— А если у вас нет вакансий, которые мне интересны? Может, я все же сначала узнаю, а потом буду регистрироваться?

— А что вас интересует?

— Менеджер по туризму.

Находится две вакансии. Но ни адреса фирм, ни зарплаты мне не сообщают.

— Вы все же зарегистрируйтесь, а потом мы будем искать.

На стенах центра множество материалов. Узнаю, что в топе самых востребованных профессий — ​водитель: более 9 тысяч вакансий по Москве со средней зарплатой в 32 тысячи. Далее по рейтингу популярности идут: каменщик, дворник, матрос, арматурщик, штукатурщик, полицейский, сиделка, массажист. Запросов на корреспондента — ​581 со средней зарплатой 19 тысяч.

Иду в другую дверь, где, как объяснили, можно записаться на курсы. Приходится ждать несколько минут, потому что список курсов в единственном экземпляре выдается на руки в присутствии сотрудника.

Список стоя листает пожилой мужчина. Жду. Получив распечатанный файл, выясняю, что можно обучиться на тракториста, экскаваторщика, штукатурщика, промышленного альпиниста и много чего еще, требующего выдающихся физических кондиций. Это явно не подходит. Спрашиваю, что есть для меня. Сотрудница заводит тот же разговор: надо сначала зарегистрироваться. На мои аргументы, что я хочу понимать, на что в принципе можно рассчитывать, тянет: «Ну, я не знаю, чего вы хотите». Я хочу профессии гуманитарного склада или, по крайней мере, в сфере обслуживания. «Вот, посмотрите. Это мы еще планируем в этом году запускать, но пока не ясно, когда. Если встанете на учет, вам будут присылать сообщения о наборе. Но имейте в виду, что сюда будут записывать льготные категории. Если останутся места, то попадете».

В сухом остатке: при известном везении смогу научиться пользоваться персональным компьютером, быть товароведом, веб-дизайнером, парикмахером и социальным работником.

Если вбить в поисковик запрос «отзывы о центре занятости», негативные будут преобладать с критическим перевесом.

«Все эти центры занятости — ​сплошная фикция. Они делают вид, что помогают нам найти работу, а мы делаем вид, что им верим. Я уволилась из банка, а они мне дали направление опять в тот же банк, но в другом районе Москвы. Другие вакансии, предложенные мне, бывшему работнику банка, были таковы: гладильщица белья на Ленинградском вокзале, упаковщик колбасы, упаковщик замков, сборщик замков, уборщица, курьер, кассир в супермаркете, продавец кастрюль».

«С порога тебе психолог говорит, что через данную службу работу найти НЕВОЗМОЖНО. Встретила там многих одноклассников. Им тоже НЕ ПОМОГЛИ. Даже по рабочим специальностям. Нормально так? Эта служба идеально следит за правильным начислением денег — ​в этом ее функция, но никак не в поиске вакансий. Звонишь по вакансии, а там отвечают, что у нас другие требования и удивляются направлению, выданному службой. Стояла год без толку».

Впрочем, официальная информация, которая регулярно публикуется в газете «Биржа труда» — ​органе департамента труда и социальной защиты населения Москвы, выглядит вполне оптимистично: из 139 тысяч человек, обратившихся в службу в 2016 году, было трудоустроено 106 тысяч. Из общего числа вакансий 55% — ​вакансии для рабочих, 18% — ​вакансии, на которые работодатели планируют привлекать иностранных рабочих. Дополнительное профобучение и профобразование получили 78 тысяч человек.

Евгений Гонтмахер: «Наш человек готов на все, чтобы формально остаться на работе»

Евгений Гонтмахер — российский экономист, заместитель директора по научной работе Института мировой экономики и международных отношений, доктор экономических наук, профессор. Фото: РИА Новости

— В августе минувшего года министр труда Топилин сообщил, что безработица в России держится на отметке 6% и ничего страшного не происходит.

— Эти 6% безработицы измерены по методологии Международной организации труда (МОТ), их получают в результате большого опроса. Он проводится Росстатом, опрашивают десятки тысяч людей. К вам подходят на улице и спрашивают: «Вы работаете или не работаете?» При утвердительном ответе — ​все, до свидания. А если: «Нет, я не работаю» — ​спрашивают: «Вы ищете работу или не ищете работу?» Если ответ «Нет», то ответивший тоже не попадает в эту статистику. Человек, может, и не ищет работу, он хочет отдохнуть, поучиться. А если ответит «Да», то его спрашивают: «Готовы ли вы сразу же выйти на любую работу, которую вам предложат?» Человек может сказать: «Не готов, я инженер и не хочу идти дворником». И он тоже выпадает. А если только человек уже говорит: «Да, готов», он доведен до кризисного положения.

—  То есть эти 6% — ​ дошедшие до отчаянного состояния люди, которые ищут работу?

— Это действительно те, кто реально нуждается в работе сейчас. И вот таких у нас 6%. По мировым меркам — ​очень хороший параметр.

На самом деле у нас проблема не с безработицей, а с занятостью. В стране все-таки работают почти все, кто хочет, за исключением маленьких городков, где, потеряв работу, можно действительно оказаться в безнадежной ситуации.

Люди у нас в основном работают, но им не нравится их работа. Им не нравится специальность, должность, они считают, что им мало платят. Люди боятся, что могут лишиться работы, это у нас сейчас одна из самых больших фобий.

—  Минтруд регистрирует почти 1,5 миллиона вакансий и миллион безработных. Но эти вакансии и безработные хронически не встречаются. Почему?

— Наша система поиска работы довольно архаична. В центр занятости идут немногие из потерявших работу. Наш человек, став безработным, первым делом начинает рыскать по знакомым, по родственникам. Это классический способ, что называется, «устроиться по знакомству». Еще в 2000-е годы можно было так пристроиться и получить работу примерно того же качества, что и была. Тогда же начался расцвет гастарбайтеров.

—  Они шли на рабочие места, которые нашими людьми тогда не рассматривались в принципе?

— Да. Более того, у нас же сложилась система, когда в строительстве, коммунальном хозяйстве, торговле российским работодателям был невыгоден российский работник. Потому что российский человек все-таки какие-то права имеет. А если у вас таджик на стройке, он может жить где-нибудь в подсобке, за него можно не платить никаких медицинских страховок, его можно элементарно обманывать с выплатой зарплаты. Почти все места сиделок, нянечек, домработниц тоже были заполнены гастарбайтерами. Были случаи, когда человека с российским паспортом, который вдруг захотел пойти в дворники или в сантехники, работодатель вытеснял. Сейчас ситуация изменилась.

—  Когда вы говорите «сейчас», имеются в виду последние два года?

— Да. И ситуация поменялась с двух сторон. Во-первых, произошла девальвация рубля и несчастному таджику уже не так выгодно в России работать. Во-вторых, безработица особо не увеличилась, но качество занятости снизилось еще больше.

Когда в Европе наступает экономический кризис, что делает работодатель? Он часть персонала просто увольняет. Но даже мысли у работодателя урезать зарплату с сохранением рабочего места не возникает. Ненужных увольняют, а остальные получают полную зарплату. Потому что, когда кризис проходит, начинается подъем, создаются рабочие места, и те, кто оказался за бортом, знают, что они могут при определенных усилиях снова вернуться на рынок труда.

—  На тот же уровень?

— Может быть, и на тот же уровень. Кстати, в Европе и США существует система непрерывного образования. Человека уволили, но он не сидит и не ждет: «А, вот сейчас откроется вакансия…» Он переучивается. Он хочет зацепиться за новый рынок труда.

А такого поведения, которое сформировалось в России, когда человек готов на все, чтобы формально остаться на работе даже за минимальные деньги, на Западе нет. Это очень серьезный психологический феномен.

—  Это вредно для экономики?

— Очень. Потому что если экономика страны развивается, то в ней создаются рабочие места, принципиально отличные от тех, которые были прежде. Кризис — ​это обновление. Неконкурентные предприятия, фирмы закрываются, и потом на стадии подъема создаются другие. Соответственно, и рабочая сила должна быть другая по своим качествам. У нас этот процесс не идет. Потому что отечественная экономика не меняется с точки зрения структуры рабочих мест. У нас есть очень хорошие рабочие места в «Газпроме», «Роснефти». Есть сектор госуправления. Отчего народ так любит идти в госуправление, быть чиновником? Ну, это худо-бедно какие-то гарантии занятости, зарплаты. У нас есть большое количество рабочих мест в бюджетной сфере (в здравоохранении, образовании), но там сейчас постоянно идут сокращения.

И наши работники, особенно в провинции, оказавшись в положении, когда они начинают получать копейки, теперь идут в нишу, которую прежде занимали исключительно гастарбайтеры. Вы знаете, откуда в основном в Москве «охранники», эти мужики около шлагбаумов? Из Мордовии. Они тут работают две недели, причем без выходных, снимают какие-то квартиры, где живут скопом, питаются самой дешевой едой. Но потом едут домой, привозят энное количество денег, что для той местности очень неплохо, и они не безработные.

Говоря о безработице, важно понимать, что бывает так называемая фрикционная безработица, то есть очень короткая. Вас уволили, но вы через две недели устроились в другое место. Это «естественная безработица». А есть застойная безработица, когда человек лишился работы и не может ее найти полгода, год. Это опасная безработица. Ее в России пока еще немного.

—  Пока немного. А что будет?

— У нас экономический кризис, довольно длительный, и, как это ни парадоксально, он решает многие аспекты именно физической безработицы, когда люди соглашаются на любую неквалифицированную работу.

—  То есть кризис заставляет людей идти уже на какие-то компромиссные варианты?

— Как это ни удивительно, да.

—  А как же привычка российского человека до последнего сидеть на 12 тысячах, но не искать лучшей доли?

— Что-то здесь меняется. Снова возникло явление, которое называется «отходничество». Помните из истории, такое было до революции, когда бригады бурлаков, плотников ходили в крупные города на заработки? Теперь появилось очень много бригад, которые ремонтируют квартиры. Какая-то часть наших людей готова поступиться статусом ради того, чтобы все-таки зарабатывать.

—  А люди с «дипломом», которые привыкли к определенному статусу, им же невозможно взять и пойти в сиделки. Что они будут делать?

— Вы не Москву берите, здесь люди с более высокими запросами. А учительница из провинции легко пойдет в сиделки. В Москве этого пока не видно, но вся Россия уже начинает потихоньку переходить на тип работы «из инженера — ​в обслугу». С одной стороны, это хорошо, потому что эти люди не безработные. Проблема в том, что они теряют свою квалификацию.

— Работоспособная часть населения теряет квалификацию на застойной работе, одновременно неизбежно старея. А молодые люди, не заполняют эту нишу?

— А ниши нет. Есть очень ограниченный круг престижных рабочих мест, а бо льшая часть нашей экономики — ​это совершенно архаичные рабочие места.

—  То есть неэффективные?

— Ну да, ты работаешь на огромном машиностроительном заводе, который производит непонятно что. Там поэтому и зарплата маленькая — ​ведь вашу продукцию особо не покупают. В бедственном положении малый бизнес, для которого характерно существование на грани себестоимости. Добавьте административное давление, недоступность кредитов, недоступность аренды. Вас не допускают к госзакупкам, чтобы вы могли вашу продукцию продавать государству.

К вопросу о молодежи. Вот человек окончил престижный вуз, куда он пойдет? Или по блату папа-мама устроят в условный «Газпром», или на госслужбу (в широком смысле этого слова). Но людей выпускается больше, чем требуется этим двум сегментам рынка труда. Не случайно появилось понятие «офисный планктон». Еще некоторое время назад он процветал. Росли банковский сектор, страхование, так называемая сервисная экономика. Работодатели в этих секторах не особо заботились о снижении издержек. Они купались в прибыли и поэтому там были истории, связанные с престижем: я вот руководитель подразделения в банке, и мне обязательно нужны три советника.

Однако этот феномен начал сдуваться еще в 2008-2009 гг., когда была первая стадия экономического кризиса. И когда наш бизнес решил увольнять балласт, то есть резать офисный планктон.

Сейчас острота ситуации компенсируется тем, что на рынок труда начинает выходить малочисленное поколение. Молодых, которые заканчивают сейчас вузы, становится все меньше, и это будет довольно долгий период.

—  Это означает дисквалификацию образованного слоя в России.

— Дисквалификация — латентный процесс. Топилин может отчитываться еще 20 лет: «С безработицей у нас все хорошо». Но неизбежно происходит постепенная деградация нашего человеческого капитала, люди просто пристраиваются, чтобы иметь работу. И их работа не соответствует тем знаниям, которые они получили.

—  А как себя чувствует «креативный класс», который в свое время вышел массово на Болотную?

— Он деградирует тоже. Протестующих было не так много даже по масштабам Москвы — ​100 тысяч собрал самый большой митинг на Сахарова. В других городах было совсем мало. Что с ними произошло? Какая-то небольшая, но самая активная часть уехала. Мы в прошлом году, осенью, опубликовали доклад об эмиграции из России. Там очень тяжелые цифры. Этих людей не так много, но они самые активные, самые энергичные. Они с собой увозят эту энергетику.

Второе. Бо льшая часть этих людей, безусловно, смирилась, что здесь ничего не поменяется, что их усилия никому не нужны.

Третье — ​это деградация. Какая-то часть людей, безусловно, деградировала. Может, эта часть пока не очень большая, но это люди, которые так и не получили возможность реализовать свою творческую свободу.

—  Вы рисуете страшную картину.

— А она действительно страшная. Почему? Потому что мы подрубаем собственное будущее.

—  У нас электорат совершенно пассивный, и его даже собственное загнивание не встряхнет.

— Да не считайте вы эти выборы, они будут уже завтра. Я говорю про перспективу. Путин станет президентом в 2018 году, это понятно. Вот он приходит в свой кабинет, у него впереди шесть лет, и я не понимаю, что он еще шесть лет с этой страной собирается делать, когда у него народ загибается. То есть вроде все спокойно, никто не ходит на митинги, 86% его поддерживают… На самом деле похоже на онкологию. Вы с ней можете жить годы и годы, можете о ней не знать, а потом в один прекрасный день она вдруг показывает себя, и вы понимаете, что умрете через полгода. Никто не знает, когда эта коллективная опухоль даст о себе знать. Может быть, через 10 лет, может, позже, но это будет.

— По-вашему, социальный пессимизм — ​ это главная проблема нашего человеческого ресурса?

— У нашего человека теряется валентность. В химии у каждого атома есть валентность — ​способность сцепляться с другими атомами. Наш человек теряет даже маленький запас этой валентности. Мы не можем постоять за свои права даже на каком-то бытовом уровне, не понимаем, как объединиться, как сорганизоваться, как помочь самим себе. Люди ждут, когда придет дяденька из ЖЭКа, или от губернатора и все им сделает.

—  А поколение совсем молодых людей? Его валентность имеет другую природу?

— Это потерянное поколение. Про Советский Союз они ничего не знают, для них это уже история. Они зачастую довольно позитивно говорят про Сталина. Они не понимают смысла Большого террора, когда люди жили в страхе, когда миллионы были убиты. «Ну и что? Зато Сталин победил в Великой Отечественной войне».

Это поколение очень прагматично. Да, они хотят работать, хотят получать зарплату, безусловно, принимают все ценности технологий, но у них, к сожалению, нет ценностей гуманитарных.

—  Можно ли в принципе в России изменить пессимистичный сценарий с занятостью и человеческим ресурсом, который мы сейчас имеем?

— Кто такой идеальный работник экономики XXI века, который должен быть и на нашем рынке труда?

Во-первых, это люди всех возрастов. Современный рынок труда предполагает, что ты оцениваешься только по конкурентоспособности. Возраст не имеет значения, если ты занимаешься собой, здоров и постоянно обучаешься. Работодатель на Западе зачастую делает выбор в пользу зрелого сотрудника, потому что у него больше опыта.

У нас не так. У нас как раз люди, близкие к пенсионному возрасту, вылетают первыми из относительно хорошего сегмента рынка труда. Это, кстати, тоже очень архаично. Должна быть конкуренция вне зависимости от возраста.

Второе — ​надо постоянно учиться. Идеальная траектория — ​это если вы два-три раза в течение жизни довольно радикально поменяли свою специальность: были журналистом, а потом стали историком, а потом дизайнером. Нужно тренировать собственную приспособляемость к рынку труда, который постоянно меняется.

Третье — ​это мобильность. Готовность ради работы сменить город или страну.

И четвертое — ​коммуникация. Вы должны уметь общаться. А у нас — ​общественная атомизация. Утверждение, что советский человек был самый коллективистский, — ​это миф. Нам с вами не давали ничего делать, за нас все решали. Наша система по-прежнему клепает послушного безынициативного работника…

—  …который не хочет учиться и готов на три копейки жить?

— Да, который готов идти получать фейковый диплом, чтобы предъявить этот фейковый диплом работодателю, чтобы взяли на фейковую работу. В этом смысле Россия стоит на пороге даже не кризиса, а катастрофы. Мы не можем претендовать с таким человеческим капиталом на более-менее приличное место в мире.